11 марта подлодка перестала выходить на связь. Сперва в штабе не увидели в этом ничего критического: для отправки сигнала, субмарине надо было всплыть или выпустить буксируемую антенну. Оба варианта могли её демаскировать, так что военное руководство решило, что командир судна просто готовится связаться с ними в ближайшее время.
Прошло 2 недели, а сигнал от К-129 так и не пришёл.
Вот тогда военные стянули корабли и самолёты-разведчики в северную часть Тихого океана и начали поиск подлодки. Руководство понимало, что она, скорее всего, лежит на дне, поэтому искало малейшие признаки катастрофы. Например, масляное пятно на поверхности. Поиски закончились ничем.
Тут-то и подключились американцы.
Они заметили бурную активность советского ВМФ и проанализировали записи системы SOSUS (Sound Surveillance System, звуковая система наблюдения). Это сеть микрофонов-гидролокаторов, они раскиданы по разным участкам океана. Спецы прослушали мартовские записи и нашли необычный шум. Что-то вроде мощного хлопка или имплозии — взрыва, направленного внутрь.
