Сообщается, что один из следователей сказал Пересу: «Как ты можешь сидеть здесь и утверждать, что не знаешь, что произошло, когда твоя собака смотрит на тебя, зная, что ты убил своего отца? Посмотри на свою собаку, она знает, потому что сама прошла через всю эту кровь».
Давление, которому, как утверждается, подвергся Перес, было настолько сильным, что он признался в преступлении, которого не совершал — преступлении, которого даже не было. Он описал сцену, в которой, по его словам, он нанес своему отцу несколько ударов ножницами.
Во время допроса Перес впал в истерику: он рвал на себе волосы, срывал одежду и бил себя. Когда он умолял полицейских о медицинской помощи, ему сказали, что он не нуждается в психиатрических препаратах. Оставшись один в комнате для допросов, Перес попытался покончить с собой, повесившись на шнурке от своих шорт.
Судья окружного суда США Долли Джи заявила, что признание Переса было основано на лжи в результате того, что его подвергли психологическому давлению, лишили отдыха и сна, и, что особенно важно, он испытывал симптомы отмены лекарств, которые были выписаны ему психиатром и которые он должен был принимать постоянно.
На следующий день сестра Томаса сообщила властям, что их отец жив и здоров — накануне он отправился в гости к какой-то даме, да там и остался.
